Ахмадулина Б. А.
«Вот вернулась, а была такой нарядною…»

Вот вернулась, а была такой нарядною,
выступала: любо ― дорого смотреть,
поводила головою своенравною,
не повадилась я заживо стареть.

Это что ещё за присказки, за выдумки?
Простудил твой башмачок глубок сугроб.
Ты ― не красна девица на выданье,
на тебя взирающий супруг суров.

Грустно сердцу по ― над ёлочными свалками
Божьих ангелов провидеть благодать.
Моя ёлочка милуется со святками,
Коляда зовёт народ колядовать.

Небеса моё приемлют покаяние;
сколько снегу новогодье намело!
Я воспомню и восславлю окиян ― море,
виноградье красно ― зелено моё.

В честь колядок, как от пагубного зельица,
захмелел дружок ― стишок, да не солгал.
Не пришелица я и не чужеземица
во родимых, моих собственных, снегах.

Много снегу, мало свету, с неба павшего:
чёрт играет, нет ни звёздочек, ни лун.
Говорила Маня из деревни Паршино:
упасёт от плача НЕ ПЛАЧЕВНЫЙ лук.

Также сказывала, что не любят АНДЕЛЫ
ни вертепа, ни звезды, ни коляды.
Коль нечистого следы в подворке найдены,
под крылечками кладутся колуны.

Перед АНДЕЛАМИ стыдно воспарившими
мне крыльцо таким гостинцем оснащать.
Маша, АНДЕЛ мой, не станет топорищами
гостевой порог прохожего стращать.

Но не видно ни наряженных, ни ряженых.
Со свечой, с пером, с лампадкой ― вчетвером
опасаемся затменья ёлок радужных.
Что ― то предречёт крещенский вечерок?

Всё томят меня предзнания, предчувствия.
Ум замёрз, как водотеча ― акведук.
Может, анделы, чьи милости причудливы,
мне назначенные беды отведут…