СЕРЕБРЯНАЯ НОЧЬ ПРОРОКА
Над белоснежною Меккою―/ гибкой планеты хвост,
Дух песков накаленных/ и острых могучих звезд.
Звезды вонзают в душу/ тысячи звонких жал….
Благоговейный трепет/ сердце пророка сжал.
Слышится ближе, ближе/ шум непомерных крыл:
Конь с человеческим ликом/ россыпи неба скрыл;
Грива ― белыми волнами, сам он ― словно туман;
Имя коню ― Молния,/ эль-Бохран.
Мчит пророка на север десятикрылый гонец,
Хлещет сирийский ветер,/ душит, и наконец,
Весь запылен пустынею,/ сполохами палим,
Сходит ночной наездник/ в спящий Йерусалим.
В уединенном храме/ ждут Моисей и Христос,
Вместе молятся трое/ до предрассветных рос.
И в выси, откуда Солнце/ чуть видимо, как роса,
Конь ездока возносит/ на Первые Небеса.
Иерархии гигантские ширятся впереди:
Между очами ангела ― тысяча дней пути…
Но на последнее Небо глагол непреклонный звал:
Скрывают лицо Аллаха/ семьдесят покрывал,
И за покрывалами ― голос, как ста водопадов шум,
Как опоясанный громом/ и молниями/ самум:
― Восстань и гряди, избранник, вдоль всех городов и стран,
Провозглашай народам/ Мой истинный Аль-Коран! ―
Головокруженье… омут… / отпрянувшие Небеса,
Звезды, летящие вверх… Гаснущие голоса…
Толща холодных туч… / Старый кирпич/ стен…
Еще не остывшее ложе/ и плоти свинцовый плен.
По-прежнему бдит над Меккой/ белой кометы хвост,
Дух песков остывающих/ и острых могучих звезд.
1933