Я петь не люблю в предосенних полях,
слабеет, склоняется голос,
заходит синеющим кругом земля,
ложится беспесенной, голой…
Я в лес убегаю (а дома скажу:
по ягоды собираюсь),
а что собирать-то ― пою, да брожу,
да новое запеваю.
Ни звука в глубокой пучине лесной,
все мертво, все пусто, все тленье…
Но древнее эхо заводит со мной
дремучее, дальнее пенье.
Меня обступают прозрачной стеной
стволы красноватые сосен.
Я слышу ― высоко заводит со мной
моя журавлиная осень…
О, певчее, звонкое горло мое,
как весело мне с тобою!
Как радостно знать мне,/ что ты запоешь
товарищам перед боем.
1925
Глушино