… И тогда от меня отделилась какая-то часть естества
И почистила перышки, прежде чем с телом проститься
А недужное тело металось в бреду, как листва,
И я понял, что ветку покинула певчая птица.
Это вовсе не страшно: душа все равно будет петь,
Все равно будет клювиком легким лазури касаться,
Только будет она называться синицею впредь
Или грустною иволгой будет она называться.
А когда она крылышки в синее небо взовьет
И опустится вдруг на мои опустевшие руки,
Я пойму, что душа совершила свой певчий полет
И теперь не оставит меня до последней разлуки…
16 ноября 1983
И почистила перышки, прежде чем с телом проститься
А недужное тело металось в бреду, как листва,
И я понял, что ветку покинула певчая птица.
Это вовсе не страшно: душа все равно будет петь,
Все равно будет клювиком легким лазури касаться,
Только будет она называться синицею впредь
Или грустною иволгой будет она называться.
А когда она крылышки в синее небо взовьет
И опустится вдруг на мои опустевшие руки,
Я пойму, что душа совершила свой певчий полет
И теперь не оставит меня до последней разлуки…
16 ноября 1983
