Блажени милостивии, яко тии помиловани будут.
Слетает с неба луч в полнощи,
На гробе теплится свеча,
Благоухают миррой рощи;
Лиется с гор ручей, журча;
Зефиры шепчутся с цветами,
Колеблется луна водами;
Чуть с перепелом крастель в лад,
И соловей вдали мне слышен:
Кому тут монумент возвышен?
Мир праху твоему, муж свят!
Не праведника ль спят тут кости,
Который сердоболен был,
Из зева ослепленной злости
Исторг невинность, и сразил
Чудовище, алкавше крови?
Дал к человечеству в любови
Пример, ― и жизнь его сберег?
Сию ветвь миртову Царица,
Как древле кротка голубица,
Законов принесла в ковчег.
Но что по мраку за картина
В эфире развилася вкруг?
Безмерна разных лиц долина,
Как звезд, насеялася вдруг!
Тут, облеченное лучами,
Явилось Божество с весами
И, меч и ветвь держа рукой,
Рекло: ― (глас громы повторили:)
«Блажени милостивы были:
Помилованы будут мной!»
Не страшный ль, грозный, неумытный,
Нелицемерный вижу суд,
Пред коим днешни, первобытны,
Отчет дать смертные идут?
Так! ― вижу я царей с рабами,
Равно стоят перед весами;
Раскрыты совести лежат.
И се зрю: Петр, Елисавета,
С Екатериной в блеске света,
Грядут с улыбкой пальму взять.
Идут и обращают взоры
На тех вельмож, вождей, судей,
Беседы коих, разговоры
Ко сожалению людей,
На милосердье их склоняли;
Которы им совет давали:
Тот казнь, тот пытки истребить,
Тот тайны расклепать затворы,
Н! и тебя в их хоры
Велела Милость поместить.
Почто ж гремевшие столь браньми
Вожди за облаком стоят?
Лице свое скрывая дланьми,
Глядеть на лавры не хотят?
Почто вселенной победитель,
Народов многих покоритель,
От чаш, наполненных кровей,
Ему тенями подносимых,
С стенанием вокруг ходимых,
Отворотился, слыша: «пей!»
Пей, пей! ты налил их, ― вещали.
Увы! почто же на гробах
Вождей мы зданьи созидали,
Коль память зол тягчит их прах?
Не глупости ли знак тщеславной
И самый мавзолей тот славной,
Который обагрен в крови?
У вечности свои суть правы.
Ах! так: ― Бог истинныя славы, ―
Бог милосердья и любви.
Прейдут курения святыни,
И дни и времена пройдут,
Разрушатся столпы, твердыни,
На царствы царствы упадут;
Поищут дивной пирамиды,
И не найдут; ― а разве виды,
Иль мрачный в ней звериный лог. ―
Перун небес чему коснется, ―
И медь, и мрамор расплывется:
Противится гордыне Бог.
Так, ветви кротости святыя,
Врата отверзшия темниц,
Прогнавшия тень Гарпьи злыя,
Спокоившия вдов, девиц!
Что суть бичи пред вами мира,
Коль ваша светлая порфира,
Как теплотворный луч весны,
Полсвета миром оживляет,
Наук цветами украшает?
Триумф ваш ― Неба вышины!
Но если злоба ополчится
Нарушить сладкий наш покой:
Восстав, Россия окружится,
Как тучей, чад своих стеной.
Бог милости пред ней предыдет,
Он выше облак воды вздымет
И с шумом их со всех сторон
Гром бросит на чело возницы,
На всадника, на колесницы:
И где грозивший Фараон?
Слетает с неба луч в полнощи,
На гробе теплится свеча,
Благоухают миррой рощи;
Лиется с гор ручей, журча;
Зефиры шепчутся с цветами,
Колеблется луна водами;
Чуть с перепелом крастель в лад,
И соловей вдали мне слышен:
Кому тут монумент возвышен?
Мир праху твоему, муж свят!
Не праведника ль спят тут кости,
Который сердоболен был,
Из зева ослепленной злости
Исторг невинность, и сразил
Чудовище, алкавше крови?
Дал к человечеству в любови
Пример, ― и жизнь его сберег?
Сию ветвь миртову Царица,
Как древле кротка голубица,
Законов принесла в ковчег.
Но что по мраку за картина
В эфире развилася вкруг?
Безмерна разных лиц долина,
Как звезд, насеялася вдруг!
Тут, облеченное лучами,
Явилось Божество с весами
И, меч и ветвь держа рукой,
Рекло: ― (глас громы повторили:)
«Блажени милостивы были:
Помилованы будут мной!»
Не страшный ль, грозный, неумытный,
Нелицемерный вижу суд,
Пред коим днешни, первобытны,
Отчет дать смертные идут?
Так! ― вижу я царей с рабами,
Равно стоят перед весами;
Раскрыты совести лежат.
И се зрю: Петр, Елисавета,
С Екатериной в блеске света,
Грядут с улыбкой пальму взять.
Идут и обращают взоры
На тех вельмож, вождей, судей,
Беседы коих, разговоры
Ко сожалению людей,
На милосердье их склоняли;
Которы им совет давали:
Тот казнь, тот пытки истребить,
Тот тайны расклепать затворы,
Н! и тебя в их хоры
Велела Милость поместить.
Почто ж гремевшие столь браньми
Вожди за облаком стоят?
Лице свое скрывая дланьми,
Глядеть на лавры не хотят?
Почто вселенной победитель,
Народов многих покоритель,
От чаш, наполненных кровей,
Ему тенями подносимых,
С стенанием вокруг ходимых,
Отворотился, слыша: «пей!»
Пей, пей! ты налил их, ― вещали.
Увы! почто же на гробах
Вождей мы зданьи созидали,
Коль память зол тягчит их прах?
Не глупости ли знак тщеславной
И самый мавзолей тот славной,
Который обагрен в крови?
У вечности свои суть правы.
Ах! так: ― Бог истинныя славы, ―
Бог милосердья и любви.
Прейдут курения святыни,
И дни и времена пройдут,
Разрушатся столпы, твердыни,
На царствы царствы упадут;
Поищут дивной пирамиды,
И не найдут; ― а разве виды,
Иль мрачный в ней звериный лог. ―
Перун небес чему коснется, ―
И медь, и мрамор расплывется:
Противится гордыне Бог.
Так, ветви кротости святыя,
Врата отверзшия темниц,
Прогнавшия тень Гарпьи злыя,
Спокоившия вдов, девиц!
Что суть бичи пред вами мира,
Коль ваша светлая порфира,
Как теплотворный луч весны,
Полсвета миром оживляет,
Наук цветами украшает?
Триумф ваш ― Неба вышины!
Но если злоба ополчится
Нарушить сладкий наш покой:
Восстав, Россия окружится,
Как тучей, чад своих стеной.
Бог милости пред ней предыдет,
Он выше облак воды вздымет
И с шумом их со всех сторон
Гром бросит на чело возницы,
На всадника, на колесницы:
И где грозивший Фараон?
