Турецкие серьги бровей
нависли над синим колодцем
там, где частоколом колотятся
ресницы любимой моей.
А красные лодочки губ
какой уже год перевернуты ―
там спят все мои перевертыши
и жаркая страсть к очагу,
Таинственный танец тоски,
все бабы пропали бесследно.
И нежность встает на мыски ―
на цыпочки сердца бессмертного!
нависли над синим колодцем
там, где частоколом колотятся
ресницы любимой моей.
А красные лодочки губ
какой уже год перевернуты ―
там спят все мои перевертыши
и жаркая страсть к очагу,
Таинственный танец тоски,
все бабы пропали бесследно.
И нежность встает на мыски ―
на цыпочки сердца бессмертного!