Парторг
Седая голова парторга,
В угрюмой складке сжатый рот,
И без плакатного восторга
Глаза, глядящие вперед.
Себя бессоницей замучай,
Перешагни, не пнув ногой,
Канцеляриста труп живучий —
Тот труп кусается порой.
Как агроном, за земли эти,
За каждой борозды отвал,
За души тех он здесь в ответе,
Кто эту землю распахал.
Он знает, знает эти души.
Он видел все. Он был не слеп.
Они, как дети, мерзли в стужи,
Они жевали горький хлеб.
У глаз его не без причины
Великим графиком невзгод
Провел железные морщины
Сорок шестой голодный год.
Очнулась от войны Россия.
Был май не легким рубежом:
В земле — убитые,/ Живые —
В землянках, выше этажом.
… Откуда-то — не из подвала ль?
Дымок струится… Пышут чурки.
Войдет, осмотрится, бывало.
Присядет молча у печурки.
Ну, что он скажет в той каморке,
У пепелища деревень?
Хозяин в драной гимнастерке,
Рукав заложен за ремень.
А грубый стол хозяйкой вымыт,
А нары старые в углу.
Хозяйка чугунок подымет;
Парторга пригласят к столу.
Но, отказавшись от похлебки,
Не то, чтобы не по нутру, —
Хлебнет с хозяином по стопке,
Закрутит медленно махру.
Ах, как хотел он, чтоб хозяин
Увидел бы под жарким небом,
Как задыхается комбайн,
Захлебываясь нашим хлебом!
Пускай же зной лицо иссушит.
Пусть поседеет голова,
Чтоб, как глаза живые, в души
Глядели лозунгов слова.
Да, словом и хребтовым потом
Он заработал право впредь
В глубокие глаза народа,
Не опуская глаз, смотреть