4. ПОСЛЕДНЯЯ ОДА ГОРОДУ
Дешевые бусы,
да ветер босой,
да дыни-арбузы,
да хлеб с колбасой,
да ночи ― еще безрассудней,
чем эти базарные будни.
Но в слухах упорных,
ползущих за мной, ―
зловонье уборных
и пол цементной.
― Не это ли пристань поэта?
― Не это, не это, не это!
Ты, город, ценитель,
ты чувствуешь стих,
ты строгий ревнитель
устоев своих,
ты нянчишь и юность и старость.
Так что ж ничего не осталось
от тех, отыскавших
и пристань и тишь?
И что ты мне скажешь,
и чем удивишь ―
жующий, снующий, картавый,
живущий просроченной славой…
1967