Сделай мне отвар из болотных трав,
мой опасен дар, мой язык лукав,
мозг, как грецкий орех, морщинист.
Вот листва олив серебрит залив,
и стоит пророк на горе Хорив,
улетает сокол, но черный гриф
сердце выклюет, печень выест.
У горы Хорив слышен веток хруст,
здесь душа горит, как терновый куст,
пахнет ладаном можжевельник.
Из среды огня говорит Господь,
изнутри душа выжигает плоть,
но собрать зерно и в муку смолоть
не сумеет безумный мельник.
Плоть – увы ― ослабла, но дух окреп.
Помнишь, с неба ангельский падал хлеб
и на солнце блестел, как иней?
Человек, влекущийся в дом костей,
делит жизнь живую на сто частей,
пьет вино и плачет, растит детей,
Аравийской бредя пустыней.
Берегись обмана и ложь развей.
Зарождает манна в себе червей.
И, в бесплотном огне сгори я, ―
ты на вольной воле услышишь звук:
«Бойся зла как боли и адских мук,
видишь – зерна соли из Божьих рук
для Младенца берет Мария?»