Перед зеркалом
Nel mezzo del kamini di nostra vita
Я, я, я. Что за дикое слово!
Неужели вон тот ― это я?
Разве мама любила такого,
Желтосерого, полуседого
И всезнающего, как змея?
Разве мальчик, в Останкине летом
Танцевавший на дачных балах, ―
Это я, тот, кто каждым ответом
Желторотым внушает поэтам
Отвращение, злобу и страх?
Разве тот, кто в полночные споры
Всю мальчишечью вкладывал прыть, ―
Это я, тот же самый, который
На трагические разговоры
Научился молчать и шутить?
Впрочем, ― так и всегда на средине
Рокового земного пути:
От ничтожной причины ― к причине,
А глядишь ― заплутался в пустыне,
И своих же следов не найти.
Да, меня не пантера прыжками
На парижский чердак загнала.
И Виргилия нет за плечами, ―
Только есть одиночество ― в раме
Говорящего правду стекла.
18-23 июля 1924
Париж