Когда венок слепых столетий минет
И бездна вод назад отхлынет в мрак ―
Тогда меня из раковины вынет
Золотокудрый, огненный рыбак.
И, осторожно взвесив на ладони,
Перед моим недоуменьем нем,
Он не спеша, как велено в законе,
Меня отложит к этим или тем.
Тогда пойму в прозрачной, плоской чаше,
Что кончен он, мой давний, древний сон,
Что жребий мой небытием украшен
В стране, где нет ни знаков, ни времен.
И стану я скучать о лунном лоне,
О бархатном и каменистом дне,
Где Ненависть в снастях армады стонет
И клад Любви горит на глубине.
Не знаю, жизнь, за что ты так мила мне,
Обещанной мне вечности милей!
Ведь для тебя я разбиваю камни
Холодных дней на медленной земле!
И никогда не будет мне приятен
Тот роковой, тот неизбежный миг,
Когда из всех бродячих, мутных пятен
В сияньи встанет страшный мой двойник.
Мой мудрый брат, мой беспощадный гений,
Который будет вечностью казнен
И для кого умолкнет песнь мгновений
В стране, где нет ни знаков, ни времен.
1920