Посконным портам не бывает износу,
К моленной рубахе нечистый не льнет…
Строй келью под елью оконцами к плёсу,
Где пегая зыбь и гагарий полет.
Пречудный Андрей, что зовется Рублёвым,
Знал пегую глубь, легкоперость гагар,
С плакучей березы на злате еловом
Списал он Два Плача и Троицын Дар.
Гляди на корягу! ― в ней красок три чети,
С испода буланность, кукушья слеза,
В дупле как в вертепе потемки столетий,
Хребет же багряный ― лесная гроза.
Олимпий Печерский и Гурий Никитин
Воспели корягу в Небесных Столпах ―
То Руси судьбина, но образ тот скрытен,
Улыбкой почив на мужицких Христах.
На скрытных иконах рубаха и плёсо,
Плакуша-береза и бабья стряпня ―
Ответ на лукавые, книжные спросы
О девьем зачатии Вечного Дня.
Рубаха ― мир дольний, вода же ― глубинный,
Березку и Хлеб изъяснят ли уста?
Скопцу обручается отрок невинный,
И, девою став, зачинает Христа!
1914