По краскам августа
1
Август. Мой любимый и мной оставленный август.
Последний мыс лета, огибаемый солнцем.
Лиловые глыбы туч, загромождающие горизонты,
Они лежат телами чудовищных ископаемых.
Золотые корневища молний пробуравливают их мякоть.
И кажется, там, за их гранью, вырастают огненные деревья.
Август. Мною открытый и мною покинутый август!
Кузнечик, мучнистый от пыли, переползает дорогу.
И пыль, устилающая дорогу, мягка, мягка, как плюш.
И ослепительно белы плоскости цветов зонтичных ―
Ладони земли опрокинуты к солнцу и небу.
Еще янтарно прозрачны гроздья рябин,
Но в их гранях все гуще запекаются отсветы солнца.
Все ниже склоняют подсолнухи медные шляпы.
Все чопорней георгины на клумбах стоят визави.
В последний раз отдаются воздушным теченьям левкои,
И, сбрасывая атласные юбки, раздеваются маки!
Август, поселяющий в каждое тело весомость, ―
Уже не цветы, а плоды вздрагивают от прикосновения насекомых.
Чувства прошли через все травы, все лето,
Они отстоялись, как в чаше, и стали прозрачны.
И лишь порой где-то там, в глубине, запевает источник,
И чувственность подземным ударом срубает вдруг тело.
А вечерами все млеет. Травы изнемогают от меда.
Лесные поляны наполнены пчелиным гуденьем,
Бормотанием листьев, смутными снами деревьев,
Поляны. Зеленые, широко открытые лона…
И вдруг тело девушки, заломленное, опрокинутое назад,
В травы, в иван-да-марью, в мышиный горошек…
Горячка рук. Нарочитая грубость объятий.
Через все сновиденья природы проходят два тела.
И лишь позже, потом, просыпаются понемногу ресницы
И вот осторожная мягкость уже затянувшейся ласки.
«Отныне ты знаешь и эти слепые широты.
И я тебя ласкаю, чтобы ты была в силах принять их».
Что снится деревьям? Восковым рябиновым гроздьям?
Облетающим макам, георгинам и тучам ― что снится?!
Мы травы, мы шуршание, обморок листьев.
Мы ночная роса, мы клеверный шорох и мленье…
Но я не люблю вас больше, моя бесконечно любимая.
Август. Мною отысканный и мною брошенный август!
2
Какой стала тяжелой и темной зелень деревьев.
Восковой глянец листьев рябится под ветром.
Все оттиски лета стали глубже и гуще.
И только воды и небо невозмутимо прозрачны.
Но в какие невероятные смеси замешены краски!
Охряные дикие рябины, снеговые вьюнки,
Кровяные гвоздики. Пунцовые шерстистые клевера.
Ослепительные, ветвистые лучи золотых розог.
Небесные лепестки цикория, усатые чины,
Облачные василисники, султаны раковых шеек…
Как спесиво напыщены эти львиные зевы!
Как прохладна розово-белая пена картофеля!
Эй вы, там, под землей, добродушные, толстые клубни!
Я проникаюсь к вам какой-то новой любовью!
3
О, кто бы ты ни был, если ты близок моим порывам,
Если ты рад этим шумным ласковым кронам,
Если ты весел от бесконечных воздушных потоков,
Если соки земли тебя зовут на просторы,
Если в твоем сердце рождается отзвук
На каждое колебание, на каждое звучание мира,
Если, наконец, ты полон неисполненных мыслей,
Я тебя принимаю в окруженье своих удовольствий.
Присядем, потолкуем о том и об этом, о том и об этом.
Что хочешь ты, чтоб все в тебе было дружно и вольно?
Я хочу выслушать твои добавления к повестке.
Скажи мне, в чем сущность душевных твоих пятилеток?