Анатолеграда камнями тонут материнские вздохи
И сутки, хвостами ночей клубя,
Знают лишь лунные ледоходы.
Почему же по облачным шпалам
Все ползут и ползут к нему человеческие муравейники?
Говорю: в каждом дереве грозой разодранном пополам,
Во всяком вывороченном камне ― откровение.
5
Безумья пес, безумья лапу дай,
О дай умалишенье тихое.
Какая золотая падаль
Мои во времени гниющие стихи.
Когда обгложет кость голодное наследье
И выкатит белки отравленное ядом
Другое знанье в облачной ладье
К вам приплывет из Анатолеграда.
Рыданье гирей пудовело в горле
Когда молилась месть кровавой матершиной
И в бородах пиковых королей,
Качалось солнце чорной вишней.
6
Из городов в серебряных рек вены
Вливается кровь падучая,
А матери все еще сокровенно
Беременные животы пучат.
Довольно, довольно рожать! Из тела и кости пророка не ждем,
Из чрева не выйдут Есенины и Мариенгофы
Если даже плоть прольется дождем
Такой не придет чтобы новые указать кровы.
Есть глаза, которым все видеть велено,
Есть уши, которым дано все слышать ―
По горным снеговым расщелинам
Наших слов золотые лыжи.
7
Кто в мир принес любви стеклянные сосуды,
А кто глаза стеклянные вражды ―
Столетия не числя жду
Немилосердного суда.
В озерах мутных дней не утонули
Разбойных песен лодки,
Мне протрубил желанный отклик
Свинцовый и железный улей.
Еще не раз в мужицкой распре
Прополыхну над свистом топора,
Не раз еще ребенка смрадный прах
Повторит вещий бред.
8
А эти ― идущие никуда в ниоткуда,
Только ступнями целовать асфальты,
Разве удастся им из кармана пальто
Первой встречной тоску отдать.
А женщина, что на стальной оси
Вращает глаза, как синие глобусы
Разве в ночи сумасшедше не голосит
Перед улыбающимся с креста Исусом.
Всеми ими любви не растоптан пепел,
Сладчайшая боль не выкурена до ваты.
Вижу ― какое благолепие ―
Повесили лик мой над детской кроваткой.
9
По глыбам тиши вечеров
Обвился слух лозой,
Морщин страдальные полозья
По лугу мудрого чела.
Из небосвода выпит воздух
И нечем чашу вновь наполнить,
Копыта падающих звезд
Из сини выбивают молнии.
Кто говорит: быть кораблю на дне,
По борту крысы ряд за рядом?
Слепые, зрите ― ястребы огней
Уже плывут из Анатолеграда.
Октябрь 1919