Мережковский Д. С.
Родриго

Родриго, солдат отставной.
Он со службы в село возвращался домой.
Вот идет он и думает: «Что же,
Верой-правдой царю тридцать лет я служил,
И за всё восемь медных грошей получил,
Но веселость мне денег дороже,
Я не буду роптать». Между тем по пути ―
Видит ― нищий стоит: «Христа ради!» ― «Прости!
Вот копеечка, братец, не много,
Да уж ты не взыщи: тридцать лет я служил, ―
И за всё восемь медных грошей получил,
Но не буду роптать я на Бога».
И он дальше пошел, а бедняга опять:
«Христа ради!» ― И снова пришлось ему дать.
Восемь раз подходил к нему нищий.
И Родриго давал, всё давал от души,
Бедняку он последние отдал гроши
И остался без крова, без пищи.
«Что ж, вольней мне и легче без денег идти».
Он смотрел на цветы, шел и пел на пути:
«Милосердных Господь не забудет».
Говорил ему нищий: «Скажи мне, чего
Ты хотел бы?» ― «Чего? Вот мешок. Пусть в него
Всё войдет, что желаю!» ― «Да будет!» ―
Молвил нищий, взглянул на него и исчез:
То Христос был ― Владыка земли и небес.
И пошел себе дальше Родриго.
Видит ― площадь базарная, лавочник спит,
Перед ним колбаса на прилавке лежит
И баранки, и хлеба коврига.
«Полезайте-ка, эй!» ― поманил их солдат,
И в мешок колбаса и баранки летят, ―
Пообедал на славу Родриго.
Он вернулся в родное село: земляков
Было жаль, да и нечего взять с земляков,
Он забыл про мешок свой чудесный
И работал в полях от зари до зари,
Ближе к Богу в избушке своей, чем цари,
До конца прожил добрый и честный.
«Ох, грехи, ― сокрушался порою бедняк, ―
Что же праздник ― из церкви я прямо в кабак,
Не могу удержаться, хоть тресни.
Как не выпить с товарищем чарки, другой».
Возвращался он за полночь пьяный домой,
Распевая солдатские песни.
Так он жил. Наконец Смерть пришла: «Поскорей
В путь, Родриго!» ― «Пойдем, я готов!» ― и за ней
Он пошел бодро, весело с палкой
И походным мешком: «Тридцать лет я служил,
И за всё восемь медных грошей получил!
Что ж, мне с жизнью расстаться не жалко!»
Он идет прямо к раю; со связкой ключей
В светлой ризе привратник стоит у дверей.
Старый воин, как в крепость, бывало,
Входит в рай победителем. «Эй, ты куда? ―
Молвил грозно привратник. ― Не в рай ли?» ― «Ну да!» ―
«Подожди-ка, голубчик. Сначала
Расскажи, как ты жил?» ― «Тридцать лет я служил,
И работал, и свято отчизну любил.
Разве мало, по-твоему?» ― «Мало!
Вспомни, братец, как часто ходил ты в кабак».
Рассердился солдат, закричал: «Если так, ―
Полезай-ка в мешок!» ― «Что с тобою,
Как ты смеешь!» ― «В мешок!» ― «Слушай, братец…» ― «В мешок…»
Тот ослушаться воли Христовой не мог,
Делать нечего, влез с головою
Он в солдатский мешок; а Родриго меж тем
Молвил, гордо и смело вступая в Эдем:
«Пусть темна наша жизнь и убога:
Неужели тому, кто работал и жил,
Кто родимой стране тридцать лет прослужил,
Не найдется местечка у Бога».