Когда, источник слез весь осушив до дна,
Но праха детского не воскресив слезами,
Когда, бессильного отчаянья полна,
Но и в отчаянье прекрасна и скромна,
Как тень, предстала ты пред нами;
Когда в твоей душе, о женщина-дитя,
Свершалось таинство безмолвного страданья,
И чаша мук твоих кипела чрез края,
И поняли мы все, увидевши тебя,
Что нет для этих мук названья:
Прости, что на тебя в тот миг я смел взирать
С восторгом пламенным и с умиленьем чистым!
Прости, что я хотел у ног твоих рыдать,
Прости, что скорбь твою в мечтах дерзал венчать
Я красоты венцом лучистым!
Но так прелестен был страдальческий твой лик,
Так целомудренно уста твои молчали,
Что я благословил невольно этот миг
За то что я узрел, за то что я постиг
Печать небес в земной печали…
1883
Но праха детского не воскресив слезами,
Когда, бессильного отчаянья полна,
Но и в отчаянье прекрасна и скромна,
Как тень, предстала ты пред нами;
Когда в твоей душе, о женщина-дитя,
Свершалось таинство безмолвного страданья,
И чаша мук твоих кипела чрез края,
И поняли мы все, увидевши тебя,
Что нет для этих мук названья:
Прости, что на тебя в тот миг я смел взирать
С восторгом пламенным и с умиленьем чистым!
Прости, что я хотел у ног твоих рыдать,
Прости, что скорбь твою в мечтах дерзал венчать
Я красоты венцом лучистым!
Но так прелестен был страдальческий твой лик,
Так целомудренно уста твои молчали,
Что я благословил невольно этот миг
За то что я узрел, за то что я постиг
Печать небес в земной печали…
1883
