Деревья как с ума сошли ―
жестокими стучат листами.
Бессонница гнется, а вдали
грома перекатываются за громами.
Как легкая ветка, бессонница гнется,
в окне мигает сон, как свеча.
Тяжелая птица остается
на ветке, возле моего плеча.
Я слышу: трещат дощатые реки,
как будто шагают по ним леса,
и, грохоча, захлопнулись веки,
в дверь ломятся птичьи голоса.
Леса идут. Обрастают щеки
породистой бурной бородой.
Иль это только курчавые намеки
травы, и прохладной и ночной?
10 июля 1933
жестокими стучат листами.
Бессонница гнется, а вдали
грома перекатываются за громами.
Как легкая ветка, бессонница гнется,
в окне мигает сон, как свеча.
Тяжелая птица остается
на ветке, возле моего плеча.
Я слышу: трещат дощатые реки,
как будто шагают по ним леса,
и, грохоча, захлопнулись веки,
в дверь ломятся птичьи голоса.
Леса идут. Обрастают щеки
породистой бурной бородой.
Иль это только курчавые намеки
травы, и прохладной и ночной?
10 июля 1933