Мы с тобою съели соли куль,
Мы с тобою знали столько пуль, ―
Для чего ж ты нынче позабыл,
Как со мной ходил, и пел, и пил?
Как заветной тропочкой-тропой
Ты за мной ходил полуслепой, ―
Города, и реки, и мосты
Не видать от курьей слепоты.
Как в далеком, как в чужом краю
Я рубаху отдавал свою.
Чтоб однополчанин дорогой
Не пошел дорогою другой.
Для чего ж ты нынче зафорсил?
Или старый друг тебе не мил?
Или вовсе вспомнить не хотел,
Как со мной ходил, и пил, и пел?
Только спорить подолгу не стану:
Как проходит лодка по лиману,
Как легко проходят облака,
Так рассеется моя тоска,
Мы с тобою съели соли куль,
Мы с тобою знали столько пуль, ―
Для чего ж ты нынче позабыл,
Как со мной ходил, и пел, и пил?
1926
Мы с тобою знали столько пуль, ―
Для чего ж ты нынче позабыл,
Как со мной ходил, и пел, и пил?
Как заветной тропочкой-тропой
Ты за мной ходил полуслепой, ―
Города, и реки, и мосты
Не видать от курьей слепоты.
Как в далеком, как в чужом краю
Я рубаху отдавал свою.
Чтоб однополчанин дорогой
Не пошел дорогою другой.
Для чего ж ты нынче зафорсил?
Или старый друг тебе не мил?
Или вовсе вспомнить не хотел,
Как со мной ходил, и пил, и пел?
Только спорить подолгу не стану:
Как проходит лодка по лиману,
Как легко проходят облака,
Так рассеется моя тоска,
Мы с тобою съели соли куль,
Мы с тобою знали столько пуль, ―
Для чего ж ты нынче позабыл,
Как со мной ходил, и пел, и пил?
1926