ПОД ВЕЧЕР
Девушка моего наречья,
По-вечернему тиха и смугла,
Приходила ко мне под вечер
Быть любимой – и не могла.
И глаза ее темные-темные
Древней грустью цвели, цвели…
Я ж люблю, чтобы лил в лицо мне
Светлых глаз голубой прилив.
Так всегда… После первой встречи
По любимой затосковав,
К девушке чужих наречий
Тянутся мои слова.
И лишь изредка, лишь/ случайно,
Только в окна заглянет/ мгла,
Выплывает старая тайна
Из глубин голубых глаз.
Мгла не мгла, а седой пергамент
Разворачивается у век,
И я чувствую: под ногами
Уж не тот шевелится век.
И мне кажется земля моложе,
Сверху ― небо, внизу ― зима,
И на снежном бездорожье
Одинокая корчма.
Дед мой мечется от стойки/ к пану
И от пана к стойке назад,
Пан на влажное дно стакана
Уронил свирепеющий взгляд.
И я вижу в любимом взгляде
Женских глаз, голубей степей,
Как встает их разбойник прадед
И веселой забавы ради
Рвет и щиплет дедовский пейс.
Я гляжу… / И не пляшет, не свищет злоба
В затуманенной голове,
Оттого ли, что, должно быть,
Кровь меняется каждый век,
Оттого ли, что жизнь моя/ отдана
Дням беспамятства и борьбы,
Мне, не имевшему родины,
Родину легче забыть.
И при первой случайной встрече
Так легко мне совсем/ забыть.
Так легко мне не полюбить
Девушку моего наречья.
1923