ТАИАХ
В мудрых сумерках раздумий
О губительности света,
Вот он, в раковинном шуме,
Дом отшельника-поэта!
Я о пристани взыскую ―
Лечь бы, говоря короче, ―
Мне отводят мастерскую,
Говорят «спокойной ночи!..»
Я устал, но сон мой зябок.
Сон прерывист. Месяц светел.
Что-то повернуло набок,
Луч упал ― и я заметил! ―
В дивной нежности свирепа,
Знойным гипсом наизнанку,
Жгла ты, мать Аменготепа,
Дерзкую мою лежанку.
Слепок. Копия. Подобье.
Лик без власти и охраны.
Но откуда эти копья?
Это пламя? Эти раны? ―
Африканская богиня,
Ты жива моим кошмаром! ―
Ты застынешь, лишь покинь я
Мой тюфяк, покорный чарам!
Рог и зуб священных тварей,
Аписа и крокодила,
Ты взыграла на фанфаре,
Души стражей разбудила;
Ты зажгла огонь заклятий
На своем бесплотном войске,
Чтоб со мной, в моей кровати,
Он расправился по-свойски…
Рано утром, на пороге, ―
О чудовищное ложе! ―
Я считал свои ожоги,
Закипевшие на коже.
«Тут клопы… Вы дурно спали?
Говорите без утайки».
― Не клопы меня кусали! ―
Так ответил я хозяйке.
14 июля 1929