Настанет день,/ воздушный,/ теплый,/ синий,
перед Кремлем вновь заиграет медь,
и пушки пронесутся на резине,
чтоб им не слишком все-таки греметь.
И танки двинутся путем известным,
как каботажных ботов мирный строй,
со всем своим хозяйством полновесным,
исхлестанным/ погодой снеговой.
Вся площадь будет/ с самого рассвета
оживлена,/ и, взявши высоту,
бомбардировщик,/ будто днем ракета,
забудет в небе снежную черту.
Она растает в небе перед нами,
и светлый день задышит горячо,
войска встречая/ первыми цветами,
от снега сыроватыми еще.
1944