На берегу стоял я у решетки.
В ушах звенели звуки мандолин,
Назойливо одолевая сплин.
А нежен был закат и дали ― четки.
Скользили разукрашенные лодки.
Чернели полумаски синьорин;
Их нежили и ласковость картин,
И тенора чувствительные нотки.
Как позы женственны, как вздохи сладки.
Но это чей малиновый наряд?
Тяжелые струящиеся складки…
Огромные глаза огнем горят ―
Твоим огнем ― в разрезах полумаски…
Ты!.. Меркнут звуки… потухают краски…