Когда Карамзина не стало,
Надолго умер Карамзин;
Наследников нашлось немало,
Но из законных – ни один.
И грустно на его могиле
Его перо, его венок
Лежат, наследьем не по силе
Потомкам, пишущим на срок.
Не стало Пушкина; перуном
Разбитый, лавр его завял
И не расцвел в побеге юном;
Из пепла феникс не восстал.
Белинский умер; жив Белинский!
Его непресекаем род;
Замрет, но в силе исполинской
Он тут же даст сторичный плод.
Уж многих нет давно; они же,
Белинские, родятся вновь;
Умом хоть первого пониже,
Но та же удаль, та же кровь.
В угаре вечном и в задоре
Они пьянеют от чернил
И пьяным по колена море,
А выплыть на берег нет сил.
Как в балаганах под Новинским
Есть в каждом свой крикун-фигляр,
Везде на память о Белинском
Есть свой бессменный тарабар.
Зачем мудрить головоломно,
Чтоб прилагательным блеснуть,
Когда громадно и огромно
Нам ко всему легко приткнуть?
В сей век огромного размера
Огромностей не перечесть;
В любом журнале для примера
Извольте справку вы навесть.
Приняв в обычай прибаутку,
Там взапуски спешат упечь
И Грибоедовскую шутку,
И Скалозуба склад и речь.
Так все огромно, все громадно!
Оттенки мысли, мысли цвет
Вещественно и беспощадно
Кладут под душный эпитет.
Там есть огромные влиянья:
Слова с испуга бьют в набат,
Там слов такие сочетанья,
Что хоть сейчас их в физикат.
С огромным дарованьем рядом
Успех громадный возвещен.
И помнится, огромным взглядом
Был даже кто-то одарен.
Карамзина язык ославлен:
Он мол риторикой томит;
И Пушкин чуть не обесславлен:
Он лишней логикой грешит.
Теперь пошел порядок новый –
И в воду старые концы!
Челом поникнуть мы готовы
Пред вами, новые дельцы.
Вы образцы ума и слога!
Но все же, как водилось встарь.
Хотя взгляните, ради бога,
В Академический словарь;
Тут убедитесь, что неловко
Играть словами на авось
И что дика их растасовка
Как ни попало, вкривь и вкось.
Что хоть вы цените огромно
Свои громадные права,
Пред здравым смыслом вероломно
Вы гнете Русские слова.
1862