Катя из кондитерской
В камни бьет ногой: ―
Эх, вдоль по Питерской
Да по Тверской-Ямской…
У Кати пляшут волосы,
Глаза, и бровь, и грудь.
А Катиному голосу
Попробуй подтянуть!
Алешка, полно вздрагивать,
Ужель забила дрожь?
Подтягивай, подтягивай,
Не хочешь ― запоешь!
― И запоешь. Ну, что ж? Даешь!
У Кати волосы как рожь.
А голос ― колос налитой.
Эх, память, подожди, постой,
Раскрой на миг свои глубины…
………….
Вот Катя снова предо мной
Потупив взор свой голубиный.
Алеша вспомнил, как в райком
С московским парнем земляком,
Одетая в смешное платье,
Недавно приходила Катя
Из сельских наших мест тайком.
Говорила тихо и смущенно, ―
Ах, куда, куда ей скрыть глаза?..
По щеке, румянцем обожженной,
Пробежала шалая слеза.
― Жизнь отдать я не могла чужому.
Не хочу, чтоб силой, будто встарь.
Как же быть мне? / Я ушла из дому…
Как же быть, товарищ секретарь?..
И в глазах ее змеился ужас.
И на лбу густая тень легла.
― Как же быть мне:/ Я ушла от мужа,
От того, с которым… не жила…
Всё сказала б, только не сумею,
У отца тяжелая рука…
Он спихнул меня/ насильно с шеи.
За немилого, за кулака…
От него я убежала нищей.
И теперь вот сердце гложет страх:
Вдруг отец, отец меня разыщет?..
Он в Москве здесь, где-то в сторожах.
А потом―/ звонки по телефону
И записки в шутку и всерьез:
«Друг, устрой товарища Сазонову
На кондитерскую… Был запрос»…
Ты теперь с ребятами поешь.
Ну что ж, ну что ж:
У Кати волосы как рожь,
А голос ― колос налитой.
Такой певучий и густой…
Заслушаться я им готов
Хоть до утра, хоть до утра…
― О чем толкует Милюков?
«Чам-чура, чура-ра…»
*
С весной дружить нам в самый раз.
Дружить с весною будем.
Она вот разбудила нас,
И мы ее разбудим.
И мы весну добудем!
Так громче, топот ног, греми!
Вонзайтесь, песни, в небо!..
Весна, весна,/ Свое возьми
И большего/ Не требуй!