Две-три песчинки на ладони,
И солнце мастодонтов рдеет.
Вот после всех мгновенных хроник
Величье нежной эпопеи.
Вот после исполинских скачек,
Где ярок флаг и близок финиш,
Немного медленного плача
Пересыпаемых песчинок.
Для непонятливых младенцев
Зазубренные впрок хоралы:
Установи еще блаженство,
А после начинай сначала.
И пусть расплещется в пустыне
Годов испуганная стая ―
Сначала падают песчинки,
Потом песчинок не хватает.
Творец давно читать не в силах,
Перелистать скорее тщится,
И часто слышен треск унылый
Никем не понятой страницы.
Мои уже пустеют руки,
И новых лет не будет боле.
Зато неистребимы звуки
Средь немоты земной юдоли.
И в день, когда смеются дети,
Не ведая о том, что было,
Всё тот же плач тысячелетний
Над свежим тайником могилы.
Сентябрь 1921
Брюссель