Наклонился вечер, хмур и темен,
Над землей, идущей на покой,
И напомнил мне об отчем доме,
О склоненных вербах над рекой.
Он открыл мне родину с цветами,
С небом синим или голубым,
Что тогда я в горестях оставил,
Что сейчас я в радостях забыл.
Он в глаза мои повеял дивом:
Трепетом воды, цветов и рощ,
О далекой матери родимой
Он сказал и сразу канул в ночь.
Я ответил вечеру, что ныне,
Нынче же в дороге полевой
Звезды самоцветные, иные
Будут над моею головой.
… Но мелькнул твой образ невозвратный,
И уже в чужую ночь кричу:
«Ни сестры, ни матери, ни брата,
Никого я видеть не хочу!»
1934